Мое открытие "серебряного века" русской поэзии

К. Бальмонт, Н. Гумилев, А. Ахматова (Примерный текст сочинения)

Красивое название "серебряный век" заставило меня обратиться к русской поэзии конца XIX - начала XX столетия. Этот удивительный мир поражает своей необычностью, оригинальностью. Человеку, воспитанному на стихах Пушкина, Лермонтова и Некрасова, непросто понять поэтику символистов, акмеистов и футуристов, их идеи, особенный, нетрадиционный взгляд на окружающую действительность и самого себя. Первым поэтом, открывшим мне неповторимый мир "серебряного века", стал К. Бальмонт. За удивительную музыкальность стиха его называли "Паганини русского стиха". Его произведения воспринимаются как слияние поэзии с музыкой, на стихах Бальмонта, как на нотах, можно ставить музыкальные знаки.

Я мечтою ловил уходящие тени,

Уходящие тени погасавшего дня,

Я на башню всходил, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня.

Мечта, тени, угасавший день, попытка поймать то, что ушло, остановить время - эти образы помогают поэту выразить мысль о том, что бытие - это лишь тень, а значит, не нужно жалеть об оставленном и ждать будущего. По-моему, читая Бальмонта, убеждаешься в верности старой истины о том, что человек - это целый мир, который интересен сам по себе. В стихотворениях этого замечательного поэта все внимание сосредоточено на его собственной душе, которая не ищет контакта с окружающим. В его стихах передаются многообразные оттенки ощущений, переживаний, настроений лирического героя.

Я ненавижу человечество,

Я от него бегу, спеша.

Мое единое отечество -

Моя пустынная душа.

По-моему, вызов и бравада, звучащие в этих словах поэта, не могут скрыть его крайнего одиночества. Создается впечатление, что Бальмонт творит легенду о себе самом. Его часто упрекали в эгоцентризме, в восторженном отношении к самому себе, к своей неповторимости, избранности. "Не для меня законы, раз я гений", - писал Бальмонт. Но мне думается, что это высокомерие одиночки - только поза, роль, которую выбрал сам поэт и которую играл не всегда блестяще и убедительно. Ведь холодный, надменный эгоист, вознесшийся над толпой, никогда не смог бы написать таких глубоко человечных, выстраданных строк:

Я насмерть поражен своим сознаньем,

Я ранен в сердце разумом моим.

Я неразрывен с этим мирозданьем,

Я создал мир со всем его страданьем,

Струя огонь, я гибну сам, как дым.

Поэзия Бальмонта по-прежнему жива. Она волнует своей эмоциональностью, одухотворенностью, радостью бытия.

Романтизм мировосприятия характерен для другого замечательного поэта "серебряного века" - Н. Гумилева. В отличие от Бальмонта Гумилев всячески стремится скрыть свой интимный мир за красочными экзотическими картинами, за "маской конквистадора". Очень трудно, а скорее всего, просто невозможно более или менее полно рассказать о стихах этого поэта. Ведь каждое его стихотворение открывает какую-то новую грань взглядов, настроений, видения мира. В одном он - певец отваги, риска, смелости. Его "Капитаны" - гимн мужественным людям, бросающим вызов судьбе и стихиям.

Быстрокрылых ведут капитаны -

Открыватели новых земель,

Для кого не страшны ураганы,

Кто изведал мальстремы и мель.

Чья не пылью затерянных хартий -

Солью моря пропитана грудь,

Кто иглой на разорванной карте

Отмечает свой дерзостный путь.

Но вот энергичный, упругий ритм стиха неожиданно сменяется грустными элегическими строками:

Еще один ненужный день,

Великолепный и ненужный!

Приди, ласкающая тень,

И душу смутную одень

Своею ризою жемчужной.

Стихотворение "Вечер" проникнуто настроением спокойной печали, сожалением о том, что только во сне является поэту "обетованная страна - давно оплаканное счастье". Но когда я думаю о Гумилеве, то в памяти всплывает прежде всего таинственное озеро Чад, на котором "изысканный бродит жираф". Почему такой странный, непривычный образ так трогает, завораживает? Это символ того чудесного, прекрасного и таинственного, в которое нужно верить.

Я знаю веселые сказки таинственных стран

Про черную деву, про страсть молодого вождя,

Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,

Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,

Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав...

Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф.

По-моему, в этом стихотворении содержится резкое неприятие той серой, однообразной, скудной чувствами и событиями действительности, в которой мы живем. Чтобы ощутить всю полноту и радость бытия, нужно самому создать мир, расцветить его яркими красками и звуками и, главное, поверить в его реальность. Но сделать это не под силу обычному человеку, который не может преодолеть свой скептицизм, рассудочность, рационализм. Такой человек духовно беден: он не способен увидеть и ощутить красоту.

К миру прекрасного нас приобщает и поэзия А. Ахматовой, хотя в ней нет экзотических картин, утонченности языка, изысканности стиля. Несмотря на открытую обыденность и предельную простоту языка, ее стихи поражают внутренней силой чувства и непосредственностью эмоций. При мысли о поэзии Ахматовой сразу приходит слово "любовь". Встречи и расставания, нежность и самоотверженность, рвущаяся из сердца радость и тихая грусть - все эти разнообразные оттенки любовного чувства я встретила на страницах ахматовских книг. Правда, любовь у поэтессы редко бывает счастливой. Она несет с собой печаль, бесприютность, трагедию. Но обратимся к стихам Ахматовой, которые гораздо лучше расскажут о любви.

Настоящую нежность не спутаешь

Ни с чем, и она тиха.

Ты напрасно бережно кутаешь

Мои плечи и грудь в меха.

И напрасно слова покорные

Говоришь о первой любви.

Как я знаю эти упорные

Несытые взгляды твои!

Жгучая мечта о любви истинно высокой, ничем не искаженной, обостренное чувство фальши, разочарование в любимом человеке нашли свое выражение в этом небольшом стихотворении. Любовная лирика Ахматовой воспринимается как огромный роман, в котором переплетаются человеческие судьбы, отражаются все многообразные нюансы интимных отношений. Но чаще всего это рассказы о "таинственных невстречах", "несказанных речах", о ком-то "непришедшем", о чем-то невоплощенном. В стихотворении "Рыбак" развивается тема предчувствия, ожидания любви. Первое, еще детское чувство властно завладевает девочкой, "что ходит в город продавать камсу".

Щеки бледны, руки слабы,

Истомленный взор глубок,

Ноги ей щекочут крабы,

Выползая на песок.

Но она уже не ловит

Их протянутой рукой.

Все сильней биенье крови

В теле, раненном тоской.

Лирика Ахматовой раскрывает не только ее духовную жизнь. Она созвучна чувствам и переживаниям людей, жизнь которых осветила любовь, даря и радость, и грусть, и волнения, и страдания.

Поэзия "серебряного века" открыла мне неповторимый мир красоты, добра, гармонии. Она научила видеть прекрасное в обыденном и привычном, заставила прислушаться к себе и к людям. Благодаря знакомству с ней моя жизнь стала богаче и одухотвореннее. Я почувствовала себя первооткрывателем земли, где царит "союз волшебных звуков, чувств и дум".

Поэзия начала XX века изумляет и удивляет своим многоцветьем, многоголосьем. “Будем как солнце!” - восклицает в 1902 году К. Бальмонт, один из лидеров русского символизма. Романтик и максималист, натура в высшей степени впечатлительная, артистичная и в то же время ранимая, он предъявляет непомерные требования к бытию людей. В центр мира он ставит Солнце - источник света и совести, источник жизни. Стихи его музыкальны, в них журчание весенних ручьев и искрящиеся солнечные блики, брызги и пенящееся море, одухотворенность, грусть и светлая надежда - радость жизни:
Я мечтою ловил уходящие тени,
Уходящие тени погасавшего дня,
Я на башню всходил, и дрожали ступени,
И дрожали ступени под ногой у меня... ...
Чем я выше всходил, тем светлее сверкали,
Тем светлее сверкали выси дремлющих гор,
И сияньем прощальным как будто ласкали,
Словно нежно ласкали отуманенный взор.
Недаром А. Блок в статье “О лирике” говорит: “Когда слушаешь Бальмонта - всегда слушаешь весну”. Удивительны строки А. Белого:
Рыдай, буревая стихия,
В столбах громового огня!
Россия, Россия, Россия -
Безумствуй, сжигая меня!
Можно ли сказать об известном поэте И. Анненском проникновеннее, чем сказал о нем Н. Гумилев:
... Был Иннокентий Анненский последний
Из царскосельских, лебедей...
Вот несколько “пленительных и странных” строк И. Анненского:
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, что я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной молю ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с ней не надо света.
Основная тема творчества другого поэта “серебряного века” М. Кузмина,- любовь. “Любовь Кузмина - тихая, музыкальная, как бы лунная. Она вся - в трепете ласковых предчувствий, она - ожидание нежности”,- писал известный литературовед П\ Н. Медведев.
Моя душа в любви не кается -
Она светла и весела,
Какой покой ко мне спускается!
Зажглися звезды без числа.
И я стою перед лампадами,
Смотря на близкий милый лик.
Не властен лед над водопадами,
Любовных вод родник велик.
Поэзия Николая Гумилева “напоминает взрыв звезды, перед своим уничтожением ярко вспыхнувшей и пославшей поток света в окружающие ее пространства” (Вяч. Иванов). Ему был чужд “протестантский прибранный рай”, он испытал и изведал многое, посетил далекие страны, был знаменит и, подойдя, как считал он сам, к “середине странствия земного”, погиб в расцвете творческих сил. Увы, “поэты русские свершают жребий свой, не кончив песни лебединой” (Растопчина). Молодым людям, вступающим в жизнь, Н. Гумилев интересен прежде всего страстным желанием и, что удается далеко не каждому, умением преодолевать преграды, доказать себе и другим, что человек может достигнуть цели. Он был слаб физически - и стал силен, был неуверен в себе - и сумел утвердиться, был незнаем - и стал знаменитым Поэтом. Он считал, что
Быстрокрылых ведут капитаны -
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель.
Чья не пъпъю затерянных хартий -
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь...
Неудивительно, что Н. Гумилев объединил вокруг себя 26 разных поэтов и встал во главе нового литературного направления 10-20-х годов XX века - акмеизма: ведь “акме” в переложении с греческого - “высшая степень чего-либо, цвет, цветущая пора”, а также, как писал Н. Гумилев, “мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь”.
Это положение поэтически проиллюстрировал другой поэт - С. Городецкий:
Назвать, узнать, сорвать покровы
И праздных пшик, и ветхой мглы.
Вот первый подвиг.
Подвиг новый - Живой земле пропеть хвалы.
Одним из ведущих участников течения футуристов был В. Хлебников. Он вел неустроенную, полубродячую жизнь, был редкостным бессребреником, называл себя дервишем, йогом, марсианином. Хлебников - поэт-экспериментатор, искатель, “Колумб новых поэтических материков”, по определению Маяковского. Писал он весьма своеобразно, исходил в своем творчестве из собственных теорий. По гнездам родственных слов обосновывал возможность возникновения новых слов и сам создавал их.
Максимилиан Волошин... Поначалу этот поэт привлек меня мелодичностью, легкостью, изяществом своих стихов:
И мир как море пред зарею,
И я иду по лону вод,
И подо мной и надо мною
Трепещет звездный небосвод.
Затем - глубиной своей жизненной программы, в основе которой стремление
Все видеть, все понять, все знать, все пережить,
Все формы, все цвета вобрать в себя глазами,
Пройти по всей земле горящими ступнями,
Все воспринять и снова воплотить.
Но, пожалуй, самое сильное потрясение вызвал у меня его цикл стихов “Пути России”. Многое отражено в нем: восстание Степана Разина, смутное время, революция и гражданская война. Поэт пытается осмыслить прошлое России и предугадать ее будущее. Прежде всего М. Волошин обращает внимание на трагизм судьбы Родины:
О камни мостовых, которых лишь однажды
Коснулась кровь! Я ведаю ваш счет.
Трагична и судьба россиян:
Вся Русь - костер. Неугасимый пламень
Из края в край, из века в век
Гудит, ревет... И трескается камень.
И каждый факел - человек.
События 1917 года и последовавшая гражданская война обрушились на Россию с еще большей силой:
“Брали на мушку”, “ставили к стенке”,
“Списывали в расход” -
Так изменялись из года в год
Речи и быта оттенки.
“Хлопнуть”, “гробить”, “отправить на шлепку”.
“К Духонину в штаб”, “разменять” -
Проще и хлеще нельзя передать
Нашу кровавую трепку.
В начале 20-х годов М. Волошин жил в Крыму, где противоречия эпохи, трагизм усобицы воспринимались особенно остро: Крым переходил из рук в руки, зимой 1921-1922 годов начался голод. Апрельские стихи 1921-го (“Террор”, “Красная пасха”, “Терминология” и др.) - это крик поэта, взывающего к совести и гуманизму обезумевших людей:
С утра раздавали солдатам водку.
Вечером при свече
Выкликали по спискам мужчин, женщин.
Сгонят на темный двор...
... Еще недобитых валили в яму.
Торопливо засыпали землей.
А потом с широкою русской песней
Возвращались в город домой.
А к рассвету пробирались к тем же оврагам
Жены, матери, псы.
Разрывали землю. Грызлись за кости.
Целовали милую плоть.
Как не вспомнить строки Пушкина: “Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный...”
“На дне преисподней” - так назвал М. Волошин стихотворение, посвященное памяти А. Блока и Н. Гумилева. Трудно остаться человеком в это жестокое время. Свое философско-поэтическое кредо М. Волошин выразил в стихотворении “Доблесть поэта”:
Ты соучастник судьбы, раскрывающий замысел драмы.
В дни революции быть Человеком, а не Гражданином.
Вера в то, что “из преступлений, исступлений возникает праведная Русь”, не покидала М. Волошина. Поэт и гуманист, он разделил судьбу своей Родины, отдал голос своей совести:
Может быть, такой лее жребий выну,
Горькая детоубийца - Русь!
И на дне своих подвалов стану
Иль в кровавой луже поскользнусь,
Но твоей Голгофы не покину,
От твоих могил не отрекусь.
Доконает голод или злоба,
Но судьбы не изберу иной:
Умирать, так умирать с тобой -
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба!
Поэты “серебряного века”... Разное видение мира, разные, чаще всего трагические судьбы. Не все в их творчестве понятно нам, но бесспорны их талантливость, неординарность. Безусловно, нельзя ограничить их творчество рамками какого-то одного литературного направления: символизма, акмеизма или футуризма. Глубина мысли, мастерство слова, умение осмыслить жизнь духа, движение души, историко-литературная и общественно-гражданская проблематика их произведений, переводческая деятельность характеризуют их гораздо шире, глубже.
Для нас, читателей XX столетия, их творчество, несомненно, большая поэзия, которая пришла к нам как радость, как новое открытие мира, утверждающее неисчерпаемость, величие и “дум высокое стремленье” русской поэзии.

К. Бальмонт, Н. Гумилев, А. Ахматова (Примерный текст сочинения)

Красивое название "серебряный век" заставило меня обратиться к русской поэзии конца XIX - начала XX столетия. Этот удивительный мир поражает своей необычностью, оригинальностью. Человеку, воспитанному на стихах Пушкина, Лермонтова и Некрасова, непросто понять поэтику символистов, акмеистов и футуристов, их идеи, особенный, нетрадиционный взгляд на окружающую действительность и самого себя. Первым поэтом, открывшим мне неповторимый мир "серебряного века", стал К. Бальмонт. За удивительную музыкальность стиха его называли "Паганини русского стиха". Его произведения воспринимаются как слияние поэзии с музыкой, на стихах Бальмонта, как на нотах, можно ставить музыкальные знаки.

Я мечтою ловил уходящие тени,

Уходящие тени погасавшего дня,

Я на башню всходил, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня.

Мечта, тени, угасавший день, попытка поймать то, что ушло, остановить время - эти образы помогают поэту выразить мысль о том, что бытие - это лишь тень, а значит, не нужно жалеть об оставленном и ждать будущего. По-моему, читая Бальмонта, убеждаешься в верности старой истины о том, что человек - это целый мир, который интересен сам по себе. В стихотворениях этого замечательного поэта все внимание сосредоточено на его собственной душе, которая не ищет контакта с окружающим. В его стихах передаются многообразные оттенки ощущений, переживаний, настроений лирического героя.

Я ненавижу человечество,

Я от него бегу, спеша.

Мое единое отечество -

Моя пустынная душа.

По-моему, вызов и бравада, звучащие в этих словах поэта, не могут скрыть его крайнего одиночества. Создается впечатление, что Бальмонт творит легенду о себе самом. Его часто упрекали в эгоцентризме, в восторженном отношении к самому себе, к своей неповторимости, избранности. "Не для меня законы, раз я гений", - писал Бальмонт. Но мне думается, что это высокомерие одиночки - только поза, роль, которую выбрал сам поэт и которую играл не всегда блестяще и убедительно. Ведь холодный, надменный эгоист, вознесшийся над толпой, никогда не смог бы написать таких глубоко человечных, выстраданных строк:

Я насмерть поражен своим сознаньем,

Я ранен в сердце разумом моим.

Я неразрывен с этим мирозданьем,

Я создал мир со всем его страданьем,

Струя огонь, я гибну сам, как дым.

Поэзия Бальмонта по-прежнему жива. Она волнует своей эмоциональностью, одухотворенностью, радостью бытия.

Романтизм мировосприятия характерен для другого замечательного поэта "серебряного века" - Н. Гумилева. В отличие от Бальмонта Гумилев всячески стремится скрыть свой интимный мир за красочными экзотическими картинами, за "маской конквистадора". Очень трудно, а скорее всего, просто невозможно более или менее полно рассказать о стихах этого поэта. Ведь каждое его стихотворение открывает какую-то новую грань взглядов, настроений, видения мира. В одном он - певец отваги, риска, смелости. Его "Капитаны" - гимн мужественным людям, бросающим вызов судьбе и стихиям.

Быстрокрылых ведут капитаны -

Открыватели новых земель,

Для кого не страшны ураганы,

Кто изведал мальстремы и мель.

Чья не пылью затерянных хартий -

Солью моря пропитана грудь,

Кто иглой на разорванной карте

Отмечает свой дерзостный путь.

Но вот энергичный, упругий ритм стиха неожиданно сменяется грустными элегическими строками:

Еще один ненужный день,

Великолепный и ненужный!

Приди, ласкающая тень,

И душу смутную одень

Своею ризою жемчужной.

Стихотворение "Вечер" проникнуто настроением спокойной печали, сожалением о том, что только во сне является поэту "обетованная страна - давно оплаканное счастье". Но когда я думаю о Гумилеве, то в памяти всплывает прежде всего таинственное озеро Чад, на котором "изысканный бродит жираф". Почему такой странный, непривычный образ так трогает, завораживает? Это символ того чудесного, прекрасного и таинственного, в которое нужно верить.

Я знаю веселые сказки таинственных стран

Про черную деву, про страсть молодого вождя,

Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,

Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,

Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав...

Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф.

По-моему, в этом стихотворении содержится резкое неприятие той серой, однообразной, скудной чувствами и событиями действительности, в которой мы живем. Чтобы ощутить всю полноту и радость бытия, нужно самому создать мир, расцветить его яркими красками и звуками и, главное, поверить в его реальность. Но сделать это не под силу обычному человеку, который не может преодолеть свой скептицизм, рассудочность, рационализм. Такой человек духовно беден: он не способен увидеть и ощутить красоту.

К миру прекрасного нас приобщает и поэзия А. Ахматовой, хотя в ней нет экзотических картин, утонченности языка, изысканности стиля. Несмотря на открытую обыденность и предельную простоту языка, ее стихи поражают внутренней силой чувства и непосредственностью эмоций. При мысли о поэзии Ахматовой сразу приходит слово "любовь". Встречи и расставания, нежность и самоотверженность, рвущаяся из сердца радость и тихая грусть - все эти разнообразные оттенки любовного чувства я встретила на страницах ахматовских книг. Правда, любовь у поэтессы редко бывает счастливой. Она несет с собой печаль, бесприютность, трагедию. Но обратимся к стихам Ахматовой, которые гораздо лучше расскажут о любви.

Настоящую нежность не спутаешь

Ни с чем, и она тиха.

Ты напрасно бережно кутаешь

Мои плечи и грудь в меха.

И напрасно слова покорные

Говоришь о первой любви.

Как я знаю эти упорные

Несытые взгляды твои!

Жгучая мечта о любви истинно высокой, ничем не искаженной, обостренное чувство фальши, разочарование в любимом человеке нашли свое выражение в этом небольшом стихотворении. Любовная лирика Ахматовой воспринимается как огромный роман, в котором переплетаются человеческие судьбы, отражаются все многообразные нюансы интимных отношений. Но чаще всего это рассказы о "таинственных невстречах", "несказанных речах", о ком-то "непришедшем", о чем-то невоплощенном. В стихотворении "Рыбак" развивается тема предчувствия, ожидания любви. Первое, еще детское чувство властно завладевает девочкой, "что ходит в город продавать камсу".

Щеки бледны, руки слабы,

Истомленный взор глубок,

Ноги ей щекочут крабы,

Выползая на песок.

Но она уже не ловит

Их протянутой рукой.

Все сильней биенье крови

В теле, раненном тоской.

Лирика Ахматовой раскрывает не только ее духовную жизнь. Она созвучна чувствам и переживаниям людей, жизнь которых осветила любовь, даря и радость, и грусть, и волнения, и страдания.

Поэзия "серебряного века" открыла мне неповторимый мир красоты, добра, гармонии. Она научила видеть прекрасное в обыденном и привычном, заставила прислушаться к себе и к людям. Благодаря знакомству с ней моя жизнь стала богаче и одухотвореннее. Я почувствовала себя первооткрывателем земли, где царит "союз волшебных звуков, чувств и дум".

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kostyor.ru/

К. Бальмонт, Н. Гумилев, А. Ахматова

Красивое название "серебряный век" заставило меня обратиться к русской поэзии конца XIX - начала XX столетия. Этот удивительный мир поражает своей необычностью, оригинальностью. Человеку, воспитанному на стихах Пушкина, Лермонтова и Некрасова, непросто понять поэтику символистов, акмеистов и футуристов, их идеи, особенный, нетрадиционный взгляд на окружающую действительность и самого себя. Первым поэтом, открывшим мне неповторимый мир "серебряного века", стал К. Бальмонт. За удивительную музыкальность стиха его называли "Паганини русского стиха". Его произведения воспринимаются как слияние поэзии с музыкой, на стихах Бальмонта, как на нотах, можно ставить музыкальные знаки.

Я мечтою ловил уходящие тени, Уходящие тени погасавшего дня, Я на башню всходил, и дрожали ступени, И дрожали ступени под ногой у меня. Мечта, тени, угасавший день, попытка поймать то, что ушло, остановить время - эти образы помогают поэту выразить мысль о том, что бытие - это лишь тень, а значит, не нужно жалеть об оставленном и ждать будущего. По-моему, читая Бальмонта, убеждаешься в верности старой истины о том, что человек - это целый мир, который интересен сам по себе. В стихотворениях этого замечательного поэта все внимание сосредоточено на его собственной душе, которая не ищет контакта с окружающим. В его стихах передаются многообразные оттенки ощущений, переживаний, настроений лирического героя.

Я ненавижу человечество,
Я от него бегу, спеша.
Мое единое отечество -
Моя пустынная душа.

По-моему, вызов и бравада, звучащие в этих словах поэта, не могут скрыть его крайнего одиночества. Создается впечатление, что Бальмонт творит легенду о себе самом. Его часто упрекали в эгоцентризме, в восторженном отношении к самому себе, к своей неповторимости, избранности. "Не для меня законы, раз я гений", - писал Бальмонт. Но мне думается, что это высокомерие одиночки - только поза, роль, которую выбрал сам поэт и которую играл не всегда блестяще и убедительно. Ведь холодный, надменный эгоист, вознесшийся над толпой, никогда не смог бы написать таких глубоко человечных, выстраданных строк:

Я насмерть поражен своим сознаньем,
Я ранен в сердце разумом моим.
Я неразрывен с этим мирозданьем,
Я создал мир со всем его страданьем,
Струя огонь, я гибну сам, как дым.

Поэзия Бальмонта по-прежнему жива. Она волнует своей эмоциональностью, одухотворенностью, радостью бытия.

Романтизм мировосприятия характерен для другого замечательного поэта "серебряного века" - Н. Гумилева. В отличие от Бальмонта Гумилев всячески стремится скрыть свой интимный мир за красочными экзотическими картинами, за "маской конквистадора". Очень трудно, а скорее всего, просто невозможно более или менее полно рассказать о стихах этого поэта. Ведь каждое его стихотворение открывает какую-то новую грань взглядов, настроений, видения мира. В одном он - певец отваги, риска, смелости. Его "Капитаны" - гимн мужественным людям, бросающим вызов судьбе и стихиям.

Быстрокрылых ведут капитаны -
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель.

Чья не пылью затерянных хартий -
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь.

Но вот энергичный, упругий ритм стиха неожиданно сменяется грустными элегическими строками:

Еще один ненужный день,
Великолепный и ненужный!
Приди, ласкающая тень,
И душу смутную одень
Своею ризою жемчужной.

Стихотворение "Вечер" проникнуто настроением спокойной печали, сожалением о том, что только во сне является поэту "обетованная страна - давно оплаканное счастье". Но когда я думаю о Гумилеве, то в памяти всплывает прежде всего таинственное озеро Чад, на котором "изысканный бродит жираф". Почему такой странный, непривычный образ так трогает, завораживает? Это символ того чудесного, прекрасного и таинственного, в которое нужно верить.

Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав...
Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

По-моему, в этом стихотворении содержится резкое неприятие той серой, однообразной, скудной чувствами и событиями действительности, в которой мы живем. Чтобы ощутить всю полноту и радость бытия, нужно самому создать мир, расцветить его яркими красками и звуками и, главное, поверить в его реальность. Но сделать это не под силу обычному человеку, который не может преодолеть свой скептицизм, рассудочность, рационализм. Такой человек духовно беден: он не способен увидеть и ощутить красоту.

К миру прекрасного нас приобщает и поэзия А. Ахматовой, хотя в ней нет экзотических картин, утонченности языка, изысканности стиля. Несмотря на открытую обыденность и предельную простоту языка, ее стихи поражают внутренней силой чувства и непосредственностью эмоций. При мысли о поэзии Ахматовой сразу приходит слово "любовь". Встречи и расставания, нежность и самоотверженность, рвущаяся из сердца радость и тихая грусть - все эти разнообразные оттенки любовного чувства я встретила на страницах ахматовских книг. Правда, любовь у поэтессы редко бывает счастливой. Она несет с собой печаль, бесприютность, трагедию. Но обратимся к стихам Ахматовой, которые гораздо лучше расскажут о любви.

Настоящую нежность не спутаешь
Ни с чем, и она тиха.
Ты напрасно бережно кутаешь
Мои плечи и грудь в меха.

И напрасно слова покорные
Говоришь о первой любви.
Как я знаю эти упорные
Несытые взгляды твои!

Жгучая мечта о любви истинно высокой, ничем не искаженной, обостренное чувство фальши, разочарование в любимом человеке нашли свое выражение в этом небольшом стихотворении. Любовная лирика Ахматовой воспринимается как огромный роман, в котором переплетаются человеческие судьбы, отражаются все многообразные нюансы интимных отношений. Но чаще всего это рассказы о "таинственных невстречах", "несказанных речах", о ком-то "непришедшем", о чем-то невоплощенном. В стихотворении "Рыбак" развивается тема предчувствия, ожидания любви. Первое, еще детское чувство властно завладевает девочкой, "что ходит в город продавать камсу".

Щеки бледны, руки слабы,
Истомленный взор глубок,
Ноги ей щекочут крабы,
Выползая на песок.

Но она уже не ловит
Их протянутой рукой.
Все сильней биенье крови
В теле, раненном тоской.

Лирика Ахматовой раскрывает не только ее духовную жизнь. Она созвучна чувствам и переживаниям людей, жизнь которых осветила любовь, даря и радость, и грусть, и волнения, и страдания.

Поэзия "серебряного века" открыла мне неповторимый мир красоты, добра, гармонии. Она научила видеть прекрасное в обыденном и привычном, заставила прислушаться к себе и к людям. Благодаря знакомству с ней моя жизнь стала богаче и одухотвореннее. Я почувствовала себя первооткрывателем земли, где царит "союз волшебных звуков, чувств и дум".

Мое открытие "серебряного века" русской поэзии

К. Бальмонт, Н. Гумилев, А. Ахматова (Примерный текст сочинения)

Красивое название "серебряный век" заставило меня обратиться к русской поэзии конца XIX - начала XX столетия. Этот удивительный мир поражает своей необычностью, оригинальностью. Человеку, воспитанному на стихах Пушкина, Лермонтова и Некрасова, непросто понять поэтику символистов, акмеистов и футуристов, их идеи, особенный, нетрадиционный взгляд на окружающую действительность и самого себя. Первым поэтом, открывшим мне неповторимый мир "серебряного века", стал К. Бальмонт. За удивительную музыкальность стиха его называли "Паганини русского стиха". Его произведения воспринимаются как слияние поэзии с музыкой, на стихах Бальмонта, как на нотах, можно ставить музыкальные знаки.

Я мечтою ловил уходящие тени,

Уходящие тени погасавшего дня,

Я на башню всходил, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня.

Мечта, тени, угасавший день, попытка поймать то, что ушло, остановить время - эти образы помогают поэту выразить мысль о том, что бытие - это лишь тень, а значит, не нужно жалеть об оставленном и ждать будущего. По-моему, читая Бальмонта, убеждаешься в верности старой истины о том, что человек - это целый мир, который интересен сам по себе. В стихотворениях этого замечательного поэта все внимание сосредоточено на его собственной душе, которая не ищет контакта с окружающим. В его стихах передаются многообразные оттенки ощущений, переживаний, настроений лирического героя.

Я ненавижу человечество,

Я от него бегу, спеша.

Мое единое отечество -

Моя пустынная душа.

По-моему, вызов и бравада, звучащие в этих словах поэта, не могут скрыть его крайнего одиночества. Создается впечатление, что Бальмонт творит легенду о себе самом. Его часто упрекали в эгоцентризме, в восторженном отношении к самому себе, к своей неповторимости, избранности. "Не для меня законы, раз я гений", - писал Бальмонт. Но мне думается, что это высокомерие одиночки - только поза, роль, которую выбрал сам поэт и которую играл не всегда блестяще и убедительно. Ведь холодный, надменный эгоист, вознесшийся над толпой, никогда не смог бы написать таких глубоко человечных, выстраданных строк:

Я насмерть поражен своим сознаньем,

Я ранен в сердце разумом моим.

Я неразрывен с этим мирозданьем,

Я создал мир со всем его страданьем,

Струя огонь, я гибну сам, как дым.

Поэзия Бальмонта по-прежнему жива. Она волнует своей эмоциональностью, одухотворенностью, радостью бытия.

Романтизм мировосприятия характерен для другого замечательного поэта "серебряного века" - Н. Гумилева . В отличие от Бальмонта Гумилев всячески стремится скрыть свой интимный мир за красочными экзотическими картинами, за "маской конквистадора". Очень трудно, а скорее всего, просто невозможно более или менее полно рассказать о стихах этого поэта. Ведь каждое его стихотворение открывает какую-то новую грань взглядов, настроений, видения мира. В одном он - певец отваги, риска, смелости. Его "Капитаны" - гимн мужественным людям, бросающим вызов судьбе и стихиям.

Быстрокрылых ведут капитаны -

Открыватели новых земель,

Для кого не страшны ураганы,

Кто изведал мальстремы и мель.

Чья не пылью затерянных хартий -

Солью моря пропитана грудь,

Кто иглой на разорванной карте

Отмечает свой дерзостный путь.

Но вот энергичный, упругий ритм стиха неожиданно сменяется грустными элегическими строками:

Еще один ненужный день,

Великолепный и ненужный!

Приди, ласкающая тень,

И душу смутную одень

Своею ризою жемчужной.

Стихотворение "Вечер" проникнуто настроением спокойной печали, сожалением о том, что только во сне является поэту "обетованная страна - давно оплаканное счастье". Но когда я думаю о Гумилеве, то в памяти всплывает прежде всего таинственное озеро Чад, на котором "изысканный бродит жираф". Почему такой странный, непривычный образ так трогает, завораживает? Это символ того чудесного, прекрасного и таинственного, в которое нужно верить.

Я знаю веселые сказки таинственных стран

Про черную деву, про страсть молодого вождя,

Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,

Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,

Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав...

Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф.

По-моему, в этом стихотворении содержится резкое неприятие той серой, однообразной, скудной чувствами и событиями действительности, в которой мы живем. Чтобы ощутить всю полноту и радость бытия, нужно самому создать мир, расцветить его яркими красками и звуками и, главное, поверить в его реальность. Но сделать это не под силу обычному человеку, который не может преодолеть свой скептицизм, рассудочность, рационализм. Такой человек духовно беден: он не способен увидеть и ощутить красоту.

К миру прекрасного нас приобщает и поэзия А. Ахматовой , хотя в ней нет экзотических картин, утонченности языка, изысканности стиля. Несмотря на открытую обыденность и предельную простоту языка, ее стихи поражают внутренней силой чувства и непосредственностью эмоций. При мысли о поэзии Ахматовой сразу приходит слово "любовь". Встречи и расставания, нежность и самоотверженность, рвущаяся из сердца радость и тихая грусть - все эти разнообразные оттенки любовного чувства я встретила на страницах ахматовских книг. Правда, любовь у поэтессы редко бывает счастливой. Она несет с собой печаль, бесприютность, трагедию. Но обратимся к стихам Ахматовой, которые гораздо лучше расскажут о любви.

Настоящую нежность не спутаешь

Ни с чем, и она тиха.

Ты напрасно бережно кутаешь

Мои плечи и грудь в меха.

И напрасно слова покорные

Говоришь о первой любви.

Как я знаю эти упорные

Несытые взгляды твои!

Жгучая мечта о любви истинно высокой, ничем не искаженной, обостренное чувство фальши, разочарование в любимом человеке нашли свое выражение в этом небольшом стихотворении. Любовная лирика Ахматовой воспринимается как огромный роман, в котором переплетаются человеческие судьбы, отражаются все многообразные нюансы интимных отношений. Но чаще всего это рассказы о "таинственных невстречах", "несказанных речах", о ком-то "непришедшем", о чем-то невоплощенном. В стихотворении "Рыбак" развивается тема предчувствия, ожидания любви. Первое, еще детское чувство властно завладевает девочкой, "что ходит в город продавать камсу".

Щеки бледны, руки слабы,

Истомленный взор глубок,

Ноги ей щекочут крабы,

Выползая на песок.

Но она уже не ловит

Их протянутой рукой.

Все сильней биенье крови

В теле, раненном тоской.

Лирика Ахматовой раскрывает не только ее духовную жизнь. Она созвучна чувствам и переживаниям людей, жизнь которых осветила любовь, даря и радость, и грусть, и волнения, и страдания.

Поэзия "серебряного века" открыла мне неповторимый мир красоты, добра, гармонии. Она научила видеть прекрасное в обыденном и привычном, заставила прислушаться к себе и к людям. Благодаря знакомству с ней моя жизнь стала богаче и одухотвореннее. Я почувствовала себя первооткрывателем земли, где царит "союз волшебных звуков, чувств и дум".

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kostyor.ru/